"Виртуозы" подводят итоги

"Yтро": Каковы основные вехи жизни оркестра "Виртуозы Москвы"?

Григорий Ковалевский: Таких вех я бы выдели три. Первая – создание оркестра. Владимир Спиваков собирал людей, которые любят камерную музыку, друзей. Но главный принцип отбора был, конечно, творческий. Концертмейстерами оркестра стали участники прославленного оркестра им. Бородина. Это принесло славу коллективу на первом же этапе его жизни. Второй этап – это переезд оркестра в Испанию в 1990 г. по приглашению принца Астурийского. Это оказалось очень важно в том числе и для самой Испании. Смычковое исполнительство в этой стране сделало огромный скачок вперед после нашего там пребывания.

И третий этап – это приезд обратно в Россию. В Испании мы пробыли в общей сложности около 4-х лет, но с родиной полностью не порывали и жили там от приезда до приезда в Россию. Мы знали, что, например, через 3-4 месяца у нас концерты в Москве или гастроли по России, и мы их с нетерпением ждали. Тем не менее, несколько человек остались в Испании. Я их не осуждаю, они имели на это полное право. Как говорил Островский, жизнь дается человеку один лишь раз. У них есть дети, родители, которые уехали туда вслед за ними. В какой-то момент пришлось выбирать между семьей и творчеством. Но, тем не менее, они устроились там очень хорошо. Все, кто когда-то работал в оркестре, но потом покинул его, сейчас работают в лучших оркестрах мира на должностях не ниже заместителя концертмейстера группы. К юбилею мы составляем буклет и постараемся упомянуть в нем всех, кто имел отношение к оркестру с самого дня его основания. Сейчас состав сильно помолодел – пришли очень хорошие ребята, и у них есть отличная возможность постепенно набираться опыта у музыкантов, которые долгое время работали в оркестре "Виртуозы Москвы".

"Y": Сейчас у "Виртуозов" прекрасная репетиционная площадка – Дом музыки? Где вы репетировали до этого?

Юрий Юров: Сначала мы играли в каком-то клубе, где репетировали Винокур и Лещенко, потом работали в клубе Министерства обороны на "Фрунзенской". Перед тем как уехать в Испанию, репетировали в церкви Большого Вознесения. Своего помещения очень долго не было.

"Y": Как вы оцениваете акустику залов Дома музыки?

Ю.Ю.: Меня она полностью устраивает. Камерный зал очень нравится, да и Большой тоже: особенно после того, как поставили там орган, он, что называется, "зазвучал".

"Y": Какими качествами должен обладать музыкант, чтобы попасть к вам в оркестр? Он должен быть уже виртуозом или им он становится уже в процессе работы?

Ю.Ю.: Все-таки он должен быть мастером, потому что работа в оркестре большая и сложная.

Г.К.: Есть такое выражение: виртуозами не рождаются. Человек, который поступает в оркестр, может уметь быстро играть самые феерические пьесы, но это не самое главное. Главное – умение играть в ансамбле. Многие музыканты, которые пробовались в оркестр к Спивакову, к Башмету, были прекрасными концертирующими скрипачами, но не смогли в себе изменить что-то и сыграть в ансамбле. Специфика камерного оркестра несколько иная, но она очень помогает музыканту. Это наглядно показывает сам Владимир Спиваков. Он блестяще владеет инструментом, и для молодых музыкантов работа с ним – это настоящий мастер-класс. Мы смотрим, прежде всего, на техническое оснащение музыканта, но также и на его желание играть камерную музыку. С учетом этих двух моментов дается некоторый испытательный срок. Почти все, кто сейчас играет в оркестре, прошли его с успехом, они играют, совершенствуются и, я надеюсь, будут приносить оркестру большую пользу.

"Y": В чем, на ваш взгляд, отличие "Виртуозов Москвы" от других камерных оркестров?

Ю.Ю.: Наверное, в качестве, отношении к штрихам, к музыке. Хотя самое главное – это Володя Спиваков. "Виртуозы Москвы" – это его детище. Его требования к оркестру – самое главное.

Г.К.: Это вопрос очень трудный. Я проработал в оркестре 25 лет и, естественно, являюсь его приверженцем. Оценивать другие оркестры мне трудно. Был оркестр Рудольфа Баршая. От него пошли "Виртуозы Москвы", "Солисты Москвы", Литовский камерный оркестр. Сейчас камерных оркестров, может быть, даже слишком много. Тем не менее, когда оркестр Баршая звучал по радио или в грамзаписи, все его узнавали. Я не говорю о современном качестве записи, но по тем записям, которые мы делали восемь-десять лет назад, можно было узнать – это оркестр "Виртуозы Москвы". Как это, почему это? Сказать сложно. Но вот Рихтера тоже ни с кем никогда не спутаешь.

"Y": Что такого есть во Владимире Теодоровиче Спивакове, что он смог собрать такой сильный оркестр?

Ю.Ю.: Прежде всего то, что он прекрасный музыкант, скрипач. И у него большой организаторский талант. Я знаю много прекрасных музыкантов, которые замечательно играют в оркестре, но выше этого подняться не могут, не достигают того, чего могли бы. Наверное, я сам такой. Володя умеет правильно действовать, хорошо общаться с оркестрантами и быть требовательным. Но в тоже время я его ощущаю как друга, как товарища. Он не ставит себя выше других, старается удержаться на одинаковом человеческом уровне.

Г.К.: Нас связывает с ним дружба, которой уже идет 42-й год. Познакомились мы с ним на вступительных экзаменах в Московскую консерваторию в 1963 году. В нем привлекает то, что он очень добрый человек. Он необыкновенно внимателен к людям. Музыканты это очень чутко понимают. Приведу такой пример. Однажды мы были в Кельне и пришли к главному дирижеру местного оркестра, у которого на двери было написано: "Обращаться через секретаря". Со Спиваковым такое невозможно – любой музыкант может подойти к нему и попросить послушать, и он слушает, советует, как лучше сыграть ту или иную фразу, и т.д. Это Музыкант с большой буквы. Если дирижер любит свои коллег – музыкантов, которые работают в его оркестре, – то успех такому коллективу обеспечен. Так было с "Виртуозами Москвы"; уверен, что то же самое произойдет и с Национальным филармоническим оркестром.

"Y": Владимир Теодорович строгий человек?

Ю.Ю.: К качеству исполнения, к отношению к музыке он относится очень строго.

"Y": Работа Спивакова в Национальном филармоническом оркестре оттягивает его внимание от "Виртуозов Москвы"? Это сильно чувствуется?

Ю.Ю.: Да, оттягивает, и, конечно, это чувствуется. Но я его понимаю. Все-таки симфоническая музыка – это большой простор. НФО – это тоже его детище и увлечение. Это естественно.

"Y": Чем для вас лично интересна работа в камерном оркестре?

Ю.Ю.: До "Виртуозов" я работал в оркестре Большого театра, в Госоркестре у Евгения Светланова. Исполнение камерного оркестра приближается к квартетному, а иногда оно даже сложнее его. В квартет каждый чувствует себя солистом, четырем музыкантам легче сыграться. В камерном оркестре ты сидишь в группе, поэтому мало того, что надо сыграться со всеми остальными, но и подчинить себя им. Плюс к этому должно быть качество, интонационное, штриховое. Интересна старинная музыка. Когда играешь в камерном оркестре, тебе удается сыграть больше сольных отрывков, чем в симфоническом оркестре. У камерного оркестра более прозрачное звучание.

Г.К.: Я люблю больше играть камерные ансамбли, нежели сольные произведения. С четырнадцати лет я играл на виолончели. В консерватории учился у Валентина Александровича Берлинского, и всем, чего я достиг в жизни, всем, что я из себя представляю и как музыкант, и как человек, я обязан именно ему. Во время учебы в консерватории появилась семья, надо было работать, а работы для виолончелиста не было, и я перешел на контрабас. Это дало мне возможность играть с квартетом им. Бородина, с которым я сотрудничаю уже на протяжении 30-ти с лишним лет. Я играл со Спиваковым, Башметом, Гутман, Кисиным, Крайневым – перечислять можно долго. Игра с такими музыкантами – это наслаждение и счастье. Наверное, это и есть ответ на ваш вопрос.

"Y": "Виртуозы Москвы" – это только творческий коллектив, или дружеский тоже?

Г.К.: Сейчас оркестр, как я уже говорил, очень сильно омолодился. Таких дружеских отношений, которые были с теми людьми, с которыми мы начинали, с нашими ровесниками, сейчас, наверное, нет. Есть какие-то производственные отношения. Многие молодые музыканты стремятся что-то познать, и мы с Юрием Михайловичем с удовольствие делимся опытом. Они хорошие ребята, дружат между собой, а мы – между собой.

"Y": Как вы думаете, в чем будущее оркестра?

Ю.Ю.: Мы, конечно, уже приближаемся к пенсионному возрасту, а у молодых ребят еще все впереди. Во-первых, им надо повторить то, что сделали мы, и сделать то, что мы не успели. Во-вторых, работать над качеством. Мы с Григорием Ильичом стараемся в этом отношении им помочь. У Володи времени на это меньше. Честно говоря, я удивляюсь, как он все успевает, ведь нагрузка очень большая.

Г.К.: Мне кажется, наш оркестр сейчас находится на подъеме. Впереди два юбилейных концерта – 14 апреля в Большом зале консерватории и 21 в Доме музыки. В них примут участие замечательные музыканты, актеры и режиссеры: Юрий Башмет, Сергей Лейферкус, Миша Майский, Денис Мацуев, Сергей Накаряков – один из лучших трубачей, Марк Захаров, Олег Табаков, Олег Меньшиков, Евгений Миронов, Максим Галкин и другие люди, называть которых я сейчас пока не буду.

Кроме того, 2 марта мы играем концерт в БЗК в рамках абонемента "Виртуозы мира", а 2 июня в рамках этого же абонемента, но с другой программой – в Концертном зале им. Чайковского. Первый концерт будет со Спиваковым, а второй с Сондецкисом.

Сейчас идет подготовка к этим выступлениям, именно они должны показать, какое место занимает оркестр в российской и мировой музыкальной жизни, а после них развитие оркестра должно пойти опять же по восходящей. Есть в жизни такие этапы, когда ты достигаешь чего-то, но ниже опуститься уже не можешь. Именно такой этап сейчас наступил и для нашего оркестра. Для меня лично 25-летие – это некий пик в жизни. Это лучшие годы, которым все отдано. Я испытал огромное счастье, работая в оркестре "Виртуозы Москвы". Я хочу, чтобы юбилей прошел красиво, чтобы была хорошая атмосфера, чтобы наши молодые музыканты поняли, что имя "Виртуозы Москвы" говорит о многом.

"Y": "Виртуозы Москвы" много гастролируют, наверняка случались какие-нибудь забавные случаи…

Г.К.: В 1985 г. мы выступали в Тбилиси, солистом был Евгений Кисин. Зрителей было очень много – на сцене, в зале. В юбилейном буклете будет фотография с этого концерта, вот на ней видно, что для нас оставался лишь маленький клочок свободного места. Сыграли номер, встаем кланяться, а сесть потом некуда – стул украли люди, потому что многим приходилось сидеть даже на полу. Но самое смешное – в другом. Мы стоим на сцене, я, естественно, с контрабасом, а сзади меня сидит очаровательный грузин с ребенком на коленях. Он меня так толкает и говорит: "Дарагой, падвинься немножко – ребенку Спивакова нэ видно!".

Другой случай произошел в Одессе. Нас очень тепло принимали, и вот после последнего биса Спиваков поворачивается к залу и говорит: "Спасибо большое! Нам так у вас хорошо, нам так не хочется уезжать!" А в ответ какой-то одессит из первого ряда со свойственным акцентом отвечает: "Так оставайтесь!".