Почти что "Чайка"

ФОТО: kvartet-i.ru

Спектакль "Орнитология", только появившись, не то чтобы прогремел в Москве, но уже успел наделать шуму. Ни с какими скандалами и сенсациями он связываться не стал, а просто занял стратегически безупречное местоположение – между развлекательно-коммерческим и серьезно-драматическим театром. Постановку пьесы Александра Строганова, драматурга и психиатра (он действительный сотрудник Алтайской краевой клинической больницы), при желании можно охарактеризовать как тяжелую комедию, а можно – как легкую трагедию. Не сказать, чтобы все были в выигрыше от этого сидения на двух стульях – слишком неудобная поза, ноги быстро начинают затекать, но в своеобразии и индивидуальности спектаклю не откажешь.

Ключевая тема тоски и псевдотоски по небу и, соответственно, свободе задается уже в оформлении (художник Марина Филатова). Зрителей рассаживают над уровнем зрительного зала – прямо на сцене перед шатром из белой марли. В нем с избыточной тщательностью расставлена мебель. На полу – перья, на стенах висят картины и сшитые игрушки птиц (ближе к концу они полетят на зрителей), под куполом – модель биплана. Во втором действии все будет завешено отрезами черной ткани, но пространство останется подчеркнуто физиологическим, похожим на чучело.

"Орнитология" – продукция "Другого театра", дочернего предприятия хорошо известного публике "Квартета И". У "Другого театра", имеющего дело с "неквартетными" спектаклями, есть четкое назначение – продвижение на сцену "современной российской драматургии в постановке молодых режиссеров". В роли молодого режиссера на этот раз выступил Владимир Агеев, ученик Анатолия Васильева, не чуждый элитарности и интеллектуальности и "неофициально признанный главным специалистом по мистическим текстам". Текст Строганова театральную инициацию прошел давно: пьеса шла в Америке, во МХАТе им. Чехова, Александринке и театре "Без вывески". История довольно мутная. Хотя, обладая определенной сноровкой, в ней, без сомнения, можно разглядеть и мерцание мистической нити, и метафизические стразы.

Фото: kvartet-i.ru

Обыватель Савва (Алексей Багдасаров), регулярно заглядывая в гости к брату и сестре Зябких, давно уже положил глаз на женскую половину гостеприимного семейства. Утонченная и нервная Танечка (Ирина Гринева) даже вроде бы отвечает на ухаживания. Она кокетничает, капризничает, надувает губки, пускает слезу, поет, читает стихи (в узнаваемой интонационной манере актеров Васильева) и выносит припрятанный коньяк "с лимончиком". Но тут же и выкидывает финт: наряжается в костюм курицы и вместе с подоспевшим братом-орлом (Александр Усов) устраивает театрализованное представление из жизни пернатых. Сначала они долго и угрожающе настаивают на женитьбе Саввы на Танечке. Брат Ленечка успевает рассказать трогательную историю о похоронах петуха, за которые взялся как любитель птиц и коллекционер чучел. Затем отчитывают несчастного обывателя за его счастливую жизнь и отсутствие стремления в небо. А в финале, с бесстрастностью уже не птиц, а хладнокровных животных, доводят Савву до полета из окна.

В общем, моральный конфликт дольнего и горнего, мещанства и интеллигенции, природы и цивилизации налицо. Добавить к этому еще очень качественную драматургию, с хорошо прописанными характерами ("Татьяна Павловна Зябких – женщина лет 35 с холодным птичьим лицом красавицы вторых ролей, с роскошными рыжими волосами, подчеркивающими псевдоаристократическую бледность, выполненную при помощи пудры"), остроумно стилизованным языком "высшего" общества ("Благодарю Вас, нимфа") и множеством литературных отсылок ("Ленечка работает со львами, орлами и куропатками", "Ночь, улица, кабак, аптека"), и в авторе незамедлительно виден профессиональный работник со словом: Строганов действительно, несмотря на медицинскую практику, пишет пьесы более 20 лет.

Профессионально работают со словом (и без него) и трое актеров, показывая на сцене чудеса психологического вживания; но где-то в середине спектакля нет-нет, а начинаешь оглядываться по сторонам. Безупречное местоположение "Орнитологии" оказалось нейтральной полосой. Гуляющие по ней орлы и куропатки – зрелище забавное, но слишком неопределенное. Невозможно решить, что все-таки делать: смеяться над тяжелой комедией или плакать над легкой трагедией. Так и сидишь в недоумении, хихикаешь в отдельных сценах, а ноги затекают.