Доктор Купитман: "Я кровожадный маньяк"

В.Д.: Нет, второй. У меня был первый безответственный брак, в 22 года. Ты делаешь какие-то жесты в жизни, потому что все так делают - значит, и я так сделаю. И, хотя, в глубине души я тогда сомневался, что мне стоит жениться, это убеждение пересилило. Спустя девять лет мы поняли, что это было ошибкой. У моей супруги возникла очень мощная влюбленность, у меня тоже. И мы невероятно интеллигентно и мирно разошлись. Признались друг другу и расстались.

"Y": И вы встретили Веронику?

В.Д.: Не сразу. Сначала у меня был период увлечения буддизмом и бесконечных путешествий. Я искал и отбирал разные формы реальности, чтобы из этих обрывков сколотить свою собственную. Жизнь была довольно запутанной, не хватало какого-то бикфордова шнура, чтобы поджечь его, чтобы все взорвалось и создало вселенную. Господь меня, вероятно, очень любит, потому что он подбросил мне воодушевляющий фактор в виде этой белокурой бестии, которая была с другим и в мою сторону вообще не смотрела.

"Y": И вам пришлось ее добиваться?

В.Д.: Три года. Причем все эти три года я бился, теряя огромное количество крови, за любовь своей жизни. И она, наконец, смягчилась. Поначалу металась между нами двумя, а я уже был на последнем издыхании. И тогда я сделал хитрый шаг - махнул рукой и "прыгнул". Согласился на предложение одного из режиссеров, рассек Гордиев узел и уехал в Москву. А Вероника осталась играть в том же театре в Петербурге. А через два месяца раздался звонок, и ее голос в трубке произнес: "Я на вокзале".

"Y": Что, вообще без предупреждения?

В.Д.: Без! Она такая, умеет делать безрассудные поступки, которые я потом расхлебываю - и так у нас на протяжении всей жизни. Она до сих пор выскальзывает из рук. Я в какой-то момент злился, а потом понял, что радостнее этого ничего нет. Когда женщина искрится в руках, и за каждым поворотом она новая, когда не вырабатывается привычка, когда нужно прикладывать усилия - это, наверное, самое главное. Я нашел свою вдохновительницу.

"Y": И как развивались ваши отношения дальше, когда вдохновительница уже была вместе с вами?

В.Д.: В 2004 году я пробился с "Фрэнки-шоу" на "Серебряном дожде" и сразу же ушел из театра. Получал я в нем, не поверите, две с половиной тысячи рублей, зато мне предоставляли комнату в общежитии. Потом мы уже начали снимать однокомнатную квартиру, и Вероника забеременела. Я же умненький, сразу сделал ребеночка, чтобы хоть немножко усмирить кобылицу. Правда, едва родив, она снова стала рвать узды. Мы, кстати, рожали дома. У нас звучал Моцарт, мы пили шампанское. Я сидел в бассейне, она упиралась в меня, я был причастен к этому! Это было прекрасно.

"Y": Вас не испугал этот процесс?!

В.Д.: Нет, что вы! Я же маньяк, можно даже сказать, что я кровожаден. И Вильям рождался из нас. Это ведь такие глубинные коды, которые засаживаются в кости, в мозг мужчины. И я понимаю, за этого парня я умру, не думая. Это мой ребенок!

"Y": А почему вы решили назвать сына Вильямом?

В.Д.: Потому что у нас все в семье на "в". И в Вероникиной семье, и в моей, мы в какой-то момент с ужасом и радостью это осознали. Нельзя было нарушать традицию. И мы искали - Володя, Валентин, Виктор, - но все не находили. И тут сказалось мое маниакальное увлечение Шекспиром, и я сказал: "Вильям!" Сначала все были против, мама называла его Валя, жена - Володя, я - принципиально Вильям. И только через четыре месяца после того, как сын родился, поняв, какой он живчик, кроме как Вилька, Вильчик мы его уже не смогли называть.

"Y": А как вы попали в "Интернов"?

В.Д.: Я оказался последней надеждой наших продюсеров. Есть легенда - я, к сожалению, не был свидетелем, за что купил, за то и продаю - что на роль пробовались больше 600 артистов. Они, наверное, сейчас меня проклинают и говорят: "Эх, я бы лучше сыграл!" Продюсеры сбились с ног. Были подобраны Ваня и другие интерны, и нужен был человек, который гармонично влился бы в этот ансамбль. К тому моменту у меня не было отпуска около восьми лет, и мы должны были ехать к друзьям в Израиль (Купитман-Израиль, чувствуете параллели?). Вероника сказала: "Все, ты уже зеленый, тебя надо увозить". И за два дня до отлета я пришел на пробы, очень кислый и не верящий в успех, что-то скучно отчитал, и мы улетели. А через три дня мой агент звонит и говорит: "Тебя хотят!" А я ей: "Давай забудем это как страшный сон, у меня десять дней и я должен отдыхать". Через два дня она опять звонит и говорит: "Все, Вадим, меняй билет, очень удачное предложение. Они и на ставку, которую я им предложила, согласны". И я поменял билет и буквально с трапа самолета вошел в кадр. У меня не было уже проб никаких, я свой первый текст о том, кто я, что я, что за врач, получил на руки за 20 минут.

"Y": Очень много параллелей проводится между "Интернами" и "Доктором Хаусом"...

В.Д.: На нас лежит проклятие доктора Хауса! Он же с тростью ходит. Так у нас четыре артиста ломали ноги! Саша Ильин и Илюша Глинников - во время футбола (причем играли они не вместе), сильно растянула ногу на репетиции Кристина Асмус, а потом мощно открыл дверь ногой Охлобыстин - и замер... Сейчас они все тыкают в меня пальцем и говорят: "Ты следующий!" Но я же хитрый Купитман, найду возможность увильнуть. Если, конечно, на меня софит не упадет.

"Y": Ну а сами-то вы "Хауса" смотрели? Нравится?

В.Д.: Смотрел. Нравится. Я, правда, не стал фанатом. Но это такое обаяние качества, глубины смыслов! Настолько все просчитано, на таком уровне... Что ты разводишь руками и думаешь: "Блин, такой сериал мы никогда не будем снимать, не сможем!" Там есть вековая традиция съемок подобных вещей, пиара и так далее. Звезды после таких сериалов покупают себе острова.

"Y": Хью Лори даже попал в Книгу рекордов Гиннесса как актер, получающий самый большой гонорар за каждую серию.

В.Д.: Вот! А у нас три сезона, и никто из нас не миллионер. В прессе пишут: "У Вадима больше нет материальных проблем". Ага, конечно!

"Y": Потому что запросы ваши растут?

В.Д.: Нет, потому что я безумный сентиментальный романтик и умру от своей сентиментальности. Когда в один год скончались Роман Трахтенберг и Владимир Турчинский, я понял, что нужно жить сейчас. Что сын, Вероника, я - мы должны жить сейчас, а не потом, когда-то, когда будут накоплены деньги. И мы поехали в поездки и стали тратиться. Не огульно, конечно. Я стал вкладывать в новые проекты, о которых пока молчу. В то, что приносит сиюминутную радость. До этого момента я жил со страхом, мне нужно было защищать: она родит, у меня должен быть припасок, я должен был копить-копить-копить, а вот потом мы поживем! А потом сосулька на голову - и все. Нужно быть счастливым здесь и сейчас.