"В Москве мама хотя бы ночевала дома"

Пока книга представляет собой лишь отдельные разрозненные мысли, разбитые на несколько тематических глав под названиями "Про детей", "Про Ирину Лапузину", "Про финансы", "Про работу", "Про гулянки" и "Просто заметки". Что побудило Захаркина начать писать собственную автобиографию, не понятно. Возможно, ему хочется оправдаться за тот поступок, в совершении которого его обвиняют, а возможно, это действительно просто мемуары.

"Здравствуйте все! Прежде всего, хочу сказать "душевно благодарю" всем тем, кто верит и поддерживает меня, и, конечно же, тем, кто ненавидит и проклинает. Я хочу, чтобы вы услышали правду и из моих уст. Если бы Ирина (Лапузина) была честна в отношении того, что она действительно говорила мне о своих чувствах, я бы не решился на этот отрывок из нашей совместной жизни. Когда вы прочтете все до конца, я уже стану, скорее всего, плохим человеком, но это потом", - так начинается летопись Николая Захаркина, капитана III ранга.

Судя по записям, о близняшках Николай заботился лучше, чем их родная мать. Вот что он рассказывает в главе "Про детей": "Устроил в школу. Устроил в поликлинику. Устроил регистрацию по месту пребывания. Август провел с детьми в Терлецком парке, регулярно гулял с ними после школы. Я постоянно забирал детей из школы, делал с ними уроки, кормил, играл. Я научил детей играть на компьютере". Написано достаточно скупо, по пунктам.

А об Ирине Лапузиной в соответствующей части куда более подробный рассказ. Причем о жизни Ирины в семье и ее отношении к детям написано и в других главах. "У меня работа на первом месте, я для работы обязательна на 100%, а для семьи - нет", - цитирует Ирину Захаркин.

"Даша заболела, температура 39. По субботам Ирина ходила на учебу. Я ей звоню, она трубку не берет. Я написал SMS - с ее стороны реакции нет. Я позвонил своей маме, спросил, что купить, пошел в аптеку. Звонит Ира, на то, что у Даши температура 39, ноль внимания, говорит: "Скажи телефон сестры, у меня зачет, пусть она мне поможет". Я потерял дар речи. Потом, наверное, когда сдала зачет, перезвонила и соизволила поинтересоваться здоровьем ребенка", - рассказывает мужчина один из эпизодов совместной жизни с Лапузиной.

"Дети заболели, и 10 дней она их не купала, что естественно. Когда они выздоровели, были школьные каникулы, и она их не купала еще 10 дней. (Я детей не купал, что понятно). Дети постоянно просили искупать их, но в связи с гулянками и поздними приходами Ирины они так и ходили грязные. В итоге дети 20 дней были не мыты", - пишет Захаркин в своих мемуарах.

А вот еще пара случаев из семейной жизни. "На протяжении месяца дети каждый день приходили и спрашивали: "Ник, когда мама придет?" Я спросил: "Как вы во Владивостоке жили?" Дети ответили: "В Москве мама хотя бы ночевать приходит, а во Владивостоке ночевать не приходила. В последнее воскресенье октября Ирина пообещала поиграть с детьми в дочки-матери, дети ходили за ней, просили, а она накричала: "Играйте сами!" Катя плакала", - вспоминает Николай.

Особенно много внимания Захаркин уделяет описанию похождений Ирины. Глава "Про гулянки" практически полностью повествует о том, как Ирина Лапузина оставляла семью ради походов по барам и клубам с коллегами. В главе "Про работу" приводятся отзывы тех самых коллег Ирины по работе. А в части "Про финансы" Захаркин делится с читателями тем, как он оплачивал счета Лапузиной и практически полностью ее содержал.

Есть в незаконченных мемуарах и эпилог. В нем Захаркин приводит несколько цитат своих друзей касательно Ирины и пытается объяснить, что целью его автобиографии не является доказательство собственной невиновности.

"Я не прошу ни сожалений, ни сострадания, НИЧЕГО МНЕ НЕ НАДО. Я показал Ирине, что значит настоящая семья и какой она может быть, но она выбрала другую, лучшую жизнь. Удачи", - резюмирует Николай Захаркин.